Взглядъ Лютера на Свѣтскую Власть.

Христіанскому дворянству нѣмецкой націи объ улучшеніи христіанскаго состоянія.

Окончено (въ монастырѣ Августинцевъ)
24 іюня 1520 г.; напечатано 20 августа.

Всесвѣтлѣйшему, вельможнѣйшему Императорскому Величеству и Христіанскому Дворянству Нѣмецкой Націи.

(Привѣтъ отъ) Dr. Мартина Лютера.

Господь Богъ даровалъ намъ главою младого великодушнаго витязя ("jung edlis Blut" [Карлъ V, только что (1519) избранный императоромъ]) и этимъ самымъ уже возбудилъ многихъ къ великимъ и славнымъ упованіямъ; не подобаетъ ли и съ нашей стороны сдѣлать все возможное, чтобъ воспользоваться и настоящимъ моментомъ, и милостью Господней.

Первѣе всего и важнѣе всего въ этомъ дѣлѣ, чтобы мы всегда дѣйствовали съ серiозной осмотрительностью, чтобъ мы не предприняли чего-либо въ надеждѣ на великую силу нашу и разумъ, хотя бъ вся власть земная была въ рукахъ нашихъ, ибо Богъ не потерпитъ ("mag und will's nicht leiden"), чтобъ великое ("gut Werk" - Божье дѣло) дѣло начиналось въ надеждѣ на собственную мощь и [людской] разумъ. Богъ сокрушитъ его ("stösst es zu Boden"), и ничто не поможетъ, какъ и сказано во псалмѣ 32,16: "Не спасется царь множествомъ воинства, не защититъ господина великая сила его".

Вотъ почему, думается, и случилось въ стародавнее время, что любезные государи Фридрихъ I и II и много другихъ нѣмецкихъ императоровъ, которыхъ весь свѣтъ боялся, были такъ печально попираемы и притѣсняемы папами; они, быть можетъ, больше надѣялись на собственную силу свою, нежели на Бога, вотъ почему и пали они. Да и въ наше время кровопійцѣ Юлію II помогаетъ, думается, одна лишь самонадѣянность и Франціи, и Германіи и Венеціи... Дабы не случилось то же и съ младымъ великодушнымъ Карломъ, мы всегда должны помнить, что не съ людьми мы боремся, а съ княземъ ада... Здѣсь нужно заранѣе извѣриться въ силѣ матеріальной ("leibliche Gewalt") и приступить къ дѣлу со смиреніемъ и упованіемъ на Бога, съ искренней молитвой о помощи, не думая о наказаніи нечестивцевъ, а лишь о злополучіи и бѣдствіяхъ всего несчастнаго ("elend") христіанства... Чѣмъ больше сила, тѣмъ больше и несчастье, если не дѣйствовать въ страхѣ Божіемъ и смиреніи. Папы и римляне до сихъ поръ помощью дьявола ссорили королей другъ съ другомъ; удастся имъ это и теперь, разъ мы понадѣемся не на Божью помощь, а на собственныя силу и разумѣніе.

Романисты съ великой ловкостью соорудили вокругъ себя три стѣны, коими и защищались до сихъ поръ, такъ что никто не смогъ ихъ реформировать, и все христіанство пришло въ ужасное разореніе. Во-первыхъ: если имъ грозили свѣтской властью, они твердили и увѣряли ("gesetzt und gesagt"), что свѣтская власть не имѣетъ надъ ними силы, что, наоборотъ, духовная власть выше свѣтской. Во-вторыхъ: если ихъ хотѣли образумить ("strafen") ссылкой на Писаніе, они возражали, что никому помимо папы, не дано толковать Писаніе. Въ-третьихъ: если имъ грозили Соборомъ, они измышляли, что никто, кромѣ папы, не властенъ созвать его... Итакъ, да поможетъ намъ Господь, да дастъ Онъ намъ одну изъ тѣхъ трубъ, звуками которыхъ разрушены были стѣны Іерихона, чтобъ развѣять эти соломенныя и бумажныя стѣны [Diese ströhernen ("ströhern" часто въ смыслѣ "глупый" ср. "strohdumm" etc) und papiernen (въ смыслѣ "не существующій", "вымышленный", "фиктивный") Mauern]...

Попытаемся пойти противъ первой стѣны.

Явно выдумано, что папа, епископы, священники, монахи - "духовнаго званія" ("чина"; "Stand"), а князья, господа, ремесленники, земледѣльцы - "свѣтскаго". Все это - хитрая выдумка, сплошная ложь; пусть никто не смущается этимъ, и вотъ почему: всѣ христіане по-истинѣ духовнаго званія, между ними нѣтъ никакой разницы, развѣ лишь по должности (занятіямъ; "des Amts halben allein"); ибо, какъ говоритъ и ап. Павелъ (къ Коринѳ. I, 12, 12 и слѣд.), мы всѣ - члены одного тѣла, но у каждаго члена свое отличное дѣло, которымъ онъ служитъ всѣмъ остальнымъ; у всѣхъ у насъ единое крещеніе, единое Евангеліе, единая вѣра - всѣ мы и одинаково равные христіане, ибо крещеніе, Евангеліе, вѣра - вотъ что дѣлаетъ насъ "духовными", вотъ что дѣлаетъ насъ христіанами... Всѣ мы крещеніемъ посвящаемся въ священство, какъ говоритъ ап. Петръ (I, 2, 9): "Вы - родъ избранный, царственное священство"; какъ указываетъ и Откровеніе (5, 10): "И содѣлалъ васъ царями и священниками Богу нашему"... Итакъ, между мірянами и попами, князьями и епископами, или, какъ они называютъ, между "духовными" и "свѣтскими" въ дѣйствительности есть лишь различіе по должности и дѣлу ("des Amts oder Werks halben"), а не по званію ("Standes halben"); всѣ они духовнаго званія, всѣ они истинные священники, епископы, папы, но не одинаковое дѣло ("Werk") у всѣхъ, какъ и между священниками и монахами не всѣ дѣлаютъ одно и то же дѣло... Теперь ясно, по-христіански ли учить и говорить ("setzen und sagen"), что свѣтское начальство не властно надъ духовенствомъ ("Geistlichkeit"), что оно не можетъ карать ["strafen"; тутъ въ смыслѣ "исправлять", какъ и русское "поучать"] его; это все равно, что сказать: рука не должна помочь глазамъ, хотя бы они и были въ плачевномъ состояніи. Не только не по-христіански, но прямо-таки противоестественно, чтобъ одинъ членъ не помогалъ другому, не спасалъ его отъ погибели! Наоборотъ, чѣмъ благороднѣе членъ, тѣмъ больше должны ему помогать всѣ остальные [Къ Коринѳ.12,21: "Не можетъ глазъ сказать рукѣ: ты мнѣ не надобна... 22: "Напротивъ, члены тѣла, которые кажутся слабѣйшими, гораздо нужнѣе. 23: и которые намъ кажутся менѣе благородными въ тѣлѣ, о тѣхъ болѣе прилагаемъ попеченія"]. Посему я и утверждаю: разъ свѣтская власть установлена ("geordnet") Господомъ карать злыхъ и охранять благихъ ("Frommen"), то пусть она свободно исполняетъ свое назначеніе во всемъ христіанствѣ, не взирая на лица, [все равно] обратится ли она противъ папы, епископовъ, поповъ, монаховъ, монахинь или еще кого-либо... Пусть свѣтская власть исполнитъ дѣло свое ("Amt") совершенно свободно, нелицемѣрно...; кто виноватъ, тотъ и расплачивайся; всѣ же доводы церковнаго права лишь дерзкія римскія измышленія.

Ибо такъ проповѣдуетъ ап. Павелъ всѣмъ христіанамъ (къ Римл.13, 1,4): "Всякая душа (думается, и папская тоже!) да будетъ покорна властямъ: ибо начальникъ не напрасно носитъ мечъ: онъ Божій слуга"... Такъ говоритъ и ап. Петръ (I, 2, 13): "Будьте покорны всякому человѣческому начальству ради Господа", который требуетъ такъ; онъ же (т.-е. ап. Петръ) возвѣстилъ (II, 2, 10), что явятся люди, презирающіе начальство, какъ и случилось съ [приверженцами] церковнаго права.

Итакъ, первая изъ этихъ бумажныхъ стѣнъ, полагаю я, низвержена, тѣмъ болѣе что нынѣ свѣтская власть стала истиннымъ членомъ ("Mitglied") христіанскаго тѣла; у власти этой свѣтскія обязанности ("Werk"), но сама она духовнаго чина ("Stand"); пусть она поэтому свободно дѣлаетъ свое дѣло между всѣми членами христіанскаго тѣла, карая виновныхъ, принуждая нерадивыхъ, не взирая ни на папъ, ни на епископовъ, ни на поповъ; пусть они грозятъ и отлучаютъ сколько имъ угодно. Неправильно поэтому, что провинившихся клириковъ прежде растригаютъ, а потомъ лишь предаютъ свѣтскому суду, неправильно потому, что свѣтскій мечъ по Божьему установленію и раньше властенъ надъ ними. Неправильна также свобода тѣлесная и имущественная духовенства, такъ превозносимая церковнымъ правомъ; развѣ міряне не такіе же христіане по духу! Почему твое тѣло, твоя жизнъ, добро и честь болѣе неприкосновенны, нежели мои; вѣдь мы равны въ христіанствѣ... Убиваютъ ли священника - вся страна подвергается интердикту; почему же нѣтъ интердикта, когда убиваютъ крестьянина? Откуда это великое неравенство между равными христіанами? Причина его - человѣческіе законы, людскія измышленія...

[Впрочемъ], грѣшника, какъ пишетъ и св. Григорій [Армянскiй патрiархъ, начала IV вѣка], не можетъ спасти указаніе на всеобщее равенство, ибо вина дѣлаетъ насъ подвластными другъ другу. Какъ же они ("романисты") обращаются со всѣмъ христіанствомъ? Они отнимаютъ свободу собственнымъ дерзновеніемъ, нисколько не опираясь на Писаніе, отнимаютъ ее у тѣхъ, которыхъ Богъ и апостолы подчинили свѣтскому мечу, такъ что можно опасаться, не дѣло ли это антихриста или его ближайшихъ предшественниковъ...

Третья стѣна рушится сама собой, разъ падутъ первыя двѣ. Ибо всякій разъ, когда папа дѣйствуетъ вопреки Писанію, мы обязаны защитить Писаніе, карать [Опять въ смыслѣ "поучать"] и принудить папу... Не основываются также они ("романисты") на Писаніи, говоря, что одному лишь папѣ подобаетъ созыватъ и утверждать Соборъ; пусть у нихъ особые законы, но они безразличны для насъ, если только они не вредятъ христіанству и не противорѣчатъ Божьимъ законамъ... Вѣдь читаемъ же мы (Дѣян. Ап. 15), что апостольскій соборъ созвалъ не Петръ, а всѣ апостолы и пресвитеры... Также и знаменитѣйшій соборъ Никейскій созвалъ и утвердилъ не римскій епископъ, а императоръ Константинъ, послѣ котораго то же дѣлали многіе другіе императоры; тѣмъ не менѣе всѣ эти соборы были христіаннѣйшими; если же власть [созывать соборы] у одного лишь папы, то всѣ они должны бы быть еретическими...

Итакъ, если того требуютъ обстоятельства ("Not"), если папа становится соблазномъ ("ärgerlich") для всего христіанства, то пусть каждый, какъ вѣрный членъ тѣла [Христова], постарается по мѣрѣ силъ, чтобъ созванъ былъ истинно свободный соборъ; а это лучше всего можетъ сдѣлать свѣтскiй мечъ, особенно теперь, когда свѣтскія власти стали участниками въ христіанствѣ и священствѣ, стали участниками и по духу и по силѣ во всѣхъ дѣлахъ, будучи обязаны употребить высокій санъ свой, дарованный имъ Господомъ, на всеобщую пользу...

Если же они ("романисты") похваляются своей властью, которой нельзя-де противиться, то это - пустой разговоръ ("gar nichts geredet").

Никто во всемъ христіанствѣ не властенъ творить зло, никто не можетъ запретить противленіе этому злу. У церкви нѣтъ власти, кромѣ какъ къ исправленію... какъ пишетъ и ап. Павелъ коринѳянамъ (II, 10, 8) "Господь далъ намъ власть къ созиданію, а не разстройству вашему"...

Итакъ, крѣпко-на-крѣпко запомнимъ: христіанская власть не можетъ итти противъ Христа, какъ учитъ и ап. Павелъ (къ Коринѳ. II, 13, 8): "Мы не сильны противъ Истины, но сильны за Истину"...

Разсмотримъ же теперь тѣ пункты, которые надлежало бы разсмотрѣть на соборѣ, о которыхъ папы, кардиналы, епископы и весь ученый людъ должны бы размышлять денно и нощно, если имъ любъ Христосъ и церковь Его; если же они этого не сдѣлаютъ, то пусть вступятся простой народъ ("der Haufe") и свѣтскій мечъ, не взирая на ихъ отлученія и громы...

Въ прежнія времена нѣмецкіе императоры и князья разрѣшили папѣ взимать аннаты - половину доходовъ перваго года - со всѣхъ нѣмецкихъ [духовныхъ] леновъ; разрѣшили они это въ тѣхъ видахъ, чтобъ папа собралъ такимъ образомъ великую казну для борьбы противъ турокъ и невѣрныхъ, дабы борьба эта не слишкомъ тяжело ложилась на одно дворянство, но дабы и духовенство чѣмъ-нибудь помогло. Такой славной довѣрчивостью и усердіемъ нѣмецкой націи папы злоупотребляютъ вотъ уже болѣе ста лѣтъ... Они хотятъ, чтобъ "дикiе" ("tollen") нѣмцы на-вѣки бы остались неисправимыми дураками ("Todstocknarren") и неослабно сыпали бы денежки... въ ихъ бездонный кошелекъ... Вотъ тутъ то нѣмецкая нація и тѣ епископы и князья, которые считаютъ себя настоящими христіанами, ставленниками Бога для управленія и защиты народа въ его духовныхъ и тѣлесныхъ благахъ, и должны были бы прогнать хищныхъ волковъ въ овечьей шкурѣ...

И, разъ аннатами такъ позорно злоупотребляли, они должны бы нарушить соглашеніе, должны бы охранить страну и людей своихъ отъ безсовѣстнаго грабежа и полнаго разоренія, должны бы императорскимъ либо всенароднымъ постановленіемъ ("durch ein kaiserlich oder gemeiner Nation Gesetz") остановить выдачу аннатовъ или совершенно отмѣнить ихъ...

Во-первыхъ, чтобъ въ каждой странѣ князь, дворяне или города прямо бы запретили отдавать аннаты въ Римъ и совершенно бы порѣшили ("ganz abthuen") съ ними. Ибо папа нарушилъ договоръ,.. поэтому онъ и право свое потерялъ и наказанію подлежитъ. Вѣдь обязанность защиты невинныхъ и искорененія неправды лежитъ на свѣтскихъ властяхъ... Вотъ почему и говорятъ папѣ и людямъ его: "tu ora" - "молись [за насъ]"; императору и людямъ его: "tu protege" - "защити [насъ]"; а простому человѣку: "tu labora" - "трудись".

Это не значитъ, что каждый не долженъ молиться, охранять, трудиться, ибо всякая дѣятельность ("Werk") содержитъ въ себѣ и молитву, и охрану, и трудъ, но что каждому должна быть присвоена какая-нибудь одна, особо подходящая дѣятельность ("sein Werk")

Въ-третьихъ, чтобъ изданъ былъ императорскій законъ, впредь не искать въ Римѣ ни епископства, ни всякаго другого сана, но чтобъ возстановили положеніе святѣйшаго и славнѣйшаго Никейскаго собора, предписывающаго, что епископъ утверждается двумя ближайшими епископами и архіепископомъ...

Въ-четвертыхъ, чтобъ ни одно свѣтское дѣло не переносилось бы въ Римъ, а всецѣло предоставлялось бы свѣтской власти...

Въ-восьмыхъ, чтобъ уничтожены были тяжкія и мерзкія ("gräulich") клятвы, къ которымъ папа принудилъ епископовъ, не имѣя на то никакого права... Не достаточно ли, что они ("романисты") массой своихъ безумныхъ законовъ обременяютъ жизнь нашу... они хотятъ еще плѣнить ("gefangen nehmen") и личность ("die Person"), и всю ея дѣятельность ("Amt und Werk"); такъ присвоили они себѣ право инвеституры, принадлежавшее нѣкогда въ Германіи императорамъ и еще теперь принадлежащее во Франціи и нѣкоторыхъ другихъ государствахъ - королю... Такъ какъ все это явное насиліе и разбой, въ ущербъ истинной епископской власти и во вредъ бѣдныхъ душъ нашихъ, то императоръ и дворянство обязаны искоренить и покарать такое безграничное насиліе ("Tyrannei")...

Въ-девятыхъ, чтобъ епископъ [римскій] не имѣлъ иной власти надъ императоромъ, какъ только помазать и короновать его на царство... [Всѣ же остальныя] преизобильныя, въ высшей степени высокомѣрныя и прямо-таки безбожныя ("überfreventlich") притязанія папы - выдумка дьявола... Папа не долженъ возвышаться надъ свѣтской властью, развѣ что въ духовныхъ дѣлахъ, какъ-то проповѣдь и отпущеніе [грѣховъ]; во всемъ же остальномъ онъ ниже ["darunter" - "подвластенъ"], какъ учатъ апп. Павелъ (къ Римл. 13, 1) и Петръ (I, 3, 13, 14)...

Въ-двѣнадцатыхъ: чтобъ упразднены ("abthun") были паломничества въ Римъ и запрещены всякія хожденія по собственному суемудрiю и ханжеству, если священникъ, городскiя власти или власти вообще не рѣшатъ, что на то достаточныя и вѣскія причины. Говорю это не потому, что хожденія сами по себѣ дѣло плохое, а потому, что теперь для нихъ не время, ибо въ Римѣ не увидишь теперь добрыхъ примѣровъ, а лишь соблазнъ, и сами же странники сложили поговорку: "Чѣмъ ближе къ Риму, тѣмь хуже христіане" ["Je näher Rom, je ärgere Christen"]... Да и помимо этихъ обстоятельствъ есть еще болѣе важная причина, именно та, что многіе простяки ("einfältige Menschen") смущаются и приходятъ къ нелѣпому представленію, къ полному непониманiю Божьихъ законовъ. Ибо они увѣрены, что подобное паломничество великое благое дѣло, а это - неправда; это - дѣло невеликое, часто вредное, соблазнительное, и Богъ не повелѣлъ его. Зато Богь повелѣлъ мужу пещись о женѣ и дѣтяхъ, о всѣхъ семейныхъ обязанностяхъ, велѣлъ служить и помогать ближнему. Теперь же случается, что богомолецъ, идущій въ Римъ, тратитъ ["verzehrt" - "прохарчить"] 50, 100 гульденовъ, что ему никто не указывалъ, оставивъ дома жену, дѣтей, ближнихъ въ нуждѣ, и все же мнитъ онъ въ своемъ безуміи, что такое ослушаніе и принебреженіе къ Божественнымъ заповѣдямъ скрашивается его самовольнымъ хожденіемъ по св. мѣстамъ... Вотъ чтобы искоренить столь ложную, обманную увѣренность ("Glauben") простяковъ ("einfältiger Christen"), чтобъ опять установить точный и вѣрный смыслъ добрыхъ дѣлъ, и нужно запретить всѣ эти хожденія; ибо нѣтъ въ нихъ ничего добраго, нѣтъ сдержки, нѣтъ послушанія, зато безчисленные поводы къ преступленію Божьихъ заповѣдей; хожденія порождаютъ множество нищихъ, которые изощряются во всевозможныхъ мерзостяхъ, которые научаются нищенствовать не по нуждѣ, а по привычкѣ. Хожденія - источникъ слишкомъ вольной жизни и многихъ бѣдъ, о которыхъ умолчу.

Итакъ, пусть тотъ, кто теперь пожелаетъ или пообѣщаетъ паломничать, сперва объявитъ причину своему священнику или сеньеру ("Oberherr"); и если окажется, что онъ задумалъ странствовать лишь ради "добраго дѣла", то пусть священникъ или сеньеръ не обратятъ никакого вниманія ("nur frisch mit Füssen treten") на обѣтъ, какъ на дьявольское наущеніе ("teuflisch Gespenst"), и объявятъ ему, чтобы онъ деньги и усердіе (трудъ), нужныя для паломничества, употребилъ, по завѣту Господа, на тысячу разъ лучшее дѣло, именно на [поддержаніе] своихъ и близкихъ бѣдныхъ. Если же его гонитъ великое любопытство ("Fürwitz") посмотрѣть чужія страны, далекіе города, то пусть идетъ. Если же онъ далъ обѣтъ при болѣзни, то пусть запретятъ подобные обѣты, пусть отговорятъ ("verreden") людей отъ нихъ, пусть выдвинутъ зато дѣйствительные завѣты Господни, чтобъ люди впредь довольствовались единымъ обѣтомъ, даннымъ ими при крещеніи - соблюдать заповѣдь Божію; впрочемъ, на этотъ разъ ему можно дозволить исполнить нелѣпый обѣтъ и успокоить совѣсть свою.

Странно, никто не хочетъ итти по общей широкой дорогѣ Божьихъ завѣтовъ; каждый измышляетъ себѣ все новыя тропинки, новые обѣты, какъ будто всѣ завѣты Бога имъ уже исполнены... Ибо [Лютеръ говоритъ о допущеніи браковъ священниковъ] Божій завѣтъ, запрещающій разлучать мужа и жену, во много кратъ превосходитъ папское велѣніе, Божій завѣтъ не долженъ разрушаться ("zerrissen werden") и забываться ради папскаго велѣнія... Вѣдь Христосъ освободилъ насъ отъ всѣхъ людскихъ законовъ, особенно если они идутъ противъ Бога и спасенія души, какъ учитъ ап. Павелъ, (къ Галлат.5,1; къ Коринѳ. I, 8, 9, 10)...

Въ 24-хъ. Давно пора приняться какъ слѣдуетъ, не боясь правды, за богемское дѣло... Прежде всего мы должны отказаться отъ всякихъ оправданій и согласиться съ безспорной истиной... что Іоганнъ Гусъ и Іеронимъ Пражскій сожжены въ Констанцѣ вопреки всѣмъ папскимъ и императорскимъ охраннымъ грамотамъ и клятвамъ, что является нарушеніемъ Божьяго велѣнія... Я не хочу здѣсь ни судить сочиненія Іоганна Гуса, ни защищать его заблужденія, хотя я, по крайнему своему разумѣнію ("mein Verstand"), не нашелъ у него ничего ложнаго ("irriges")... Я хочу лишь сказать, что пусть онъ былъ хоть опаснѣйшимъ еретикомъ, все же его сожгли незаконно, противъ Божескихъ и человѣческихъ установленій ("mit Unrecht und wider Gott")... Да и вообще нужно бы преодолѣвать еретиковъ трактатами ("Schriften"), какъ дѣлали древніе отцы, а не огнемъ..., а то палачи были бы ученѣйшими богословами въ мірѣ...

Многими своими пунктами я хотѣлъ показать, какъ много хорошаго можетъ сдѣлать свѣтская власть, а также, что надлежитъ ей сдѣлать, дабы каждый могъ уразумѣть ("lernen"), какъ страшно ("schrecklich") управлять и стоять во главѣ ("obenan zu sitzen"). Что толку если самъ властитель святъ, какъ самъ св. Петръ; если онъ не намѣренъ помочь въ этомъ подданнымъ своимъ, то все же его держава будетъ осуждена, ибо всякая власть обязана стремиться ко благу народа ("schuldig der Unterthanen Bestes zu suchen")...

Достаточно на этотъ разъ. Я хорошо понимаю, что пѣснь моя занеслась слишкомъ высоко ["das ich hoch gesungen habe"], что многое сочтутъ несбыточнымъ, что многое я слишкомъ рѣзко осуждалъ ("angreifen"). Но что же дѣлать! Я обязанъ былъ говорить; да если бы это зависѣло отъ моей лишь доброй воли, я все же поступилъ не иначе. Пусть лучше люди гнѣваются на меня, нежели Господь... Я даже опасаюсь и искренно боюсь, чтобъ мое дѣло не осталось безъ осужденія ("unverdammt"), ибо это было бы вѣрнымъ признакомъ, что оно пока неугодно Богу...

Текстъ перешелъ въ общественное достоянiе.

Свѣрено по изданiю: Взглядъ Лютера на свѣтскую власть (перев. Д.Н.Егоровъ) / Источники по исторiи Реформацiи.- М.: Товарищество "Печатня С.П.Яковлева", 1906.- Вып.1.- С.1-56 с.

О замеченных ошибках, неточностях, опечатках просьба сообщать по электронному адресу: